А.С. Казеннов.
Г. Гегель – «Наука логики» – Ф. Энгельс
Гегель и преемники его философии.
Во всем мире в этом году отмечают 240 лет со дня рождения одного из величайших мыслителей человечества – Георга Вильгельма Фридриха Гегеля (27 августа 1770 года). В системе Гегеля философия завершила свое фундаментальное развитие. В гениальном труде «Наука логики» он завершил развитие того логического метода научного познания, основу которого положил ещё Аристотель и который в разработке последнего служил человечеству почти без изменений около 1,8 тыс. лет. Поэтому не будет удивительным, если диалектический метод научного исследования, разработанный Гегелем, не получит сколь-нибудь конкретного развития в течение ближайших нескольких столетий. Можно сказать, что Гегель – это Аристотель современной эпохи. Как и Стагирит, Гегель был последним энциклопедистом своего времени. Нет ни одной отрасли философских знаний, в которой бы он не разработал целостной фундаментальной концепции. Будь то логика или эстетика, философия права или этика, философия истории или история философии – везде он оставил печать гениальности, всему дал целостную, завершенную форму. Так что другой выдающийся немецкий мыслитель, 190-летний юбилей которого также отмечается во всем мире в этом году – Фридрих Энгельс – имел все основания сказать, спустя почти 50 лет после смерти Гегеля, что философия как всеобъемлющая наука завершила свое развитие. Что от неё остались, в качестве самостоятельных отраслей, только логика и диалектика [1]. Это – знаменательная характеристика современного Энгельсу этапа развития философии. И мы в целом с этой характеристикой согласны. Но Энгельс давал её при условии: «Как только перед каждой отдельной наукой ставится требование выяснить свое место во всеобщей связи вещей и знаний о вещах» [2]. К сожалению, в полном объеме эта задача ещё далека от приемлемого решения. Поэтому перед современной философией стоит задача помочь наукам выяснить свое место в системе научного знания на основе совершенствования применения диалектической методологии.
Величайший авторитет Гегеля в философии практически никем из серьезных ученых и философов XIX и XX веков не оспаривался. Была лишь поверхностная критика со стороны тех, кто, научившись у Гегеля, затем делал вид первооткрывателя логических опосредствований, сформулированных им в «Науке логики». Это тип беспомощного поверхностного критикана вроде Е. Дюринга или К. Поппера. А сразу после смерти Гегеля появилось несколько школ его последователей – старогегельянцы, младогегельянцы, левые гегельянцы и др. Но кто же стал подлинным последователем Гегеля, его преемником в философском развитии? И в чем состояла суть развития философии классика? Сегодня, спустя 180 лет после его смерти, хорошо видно, что пользуются его наследием все, но самостоятельного практического идейного течения под названием «гегелизм» не существует. Существует много его последователей, приверженцев, изучающих, «обществ Гегеля», книг о нем и его философии, но целостного идейного движения на основе его философской системы как не было, так и нет. В то же время многие виднейшие ученые России и Запада изучали творчество Гегеля и признавали его существенное влияние на их мировоззрение. Некоторые, как выдающийся русский историк С.М.Соловьев, даже специально ездили в Германию для изучения концепция Гегеля. Другие, как И.И.Герцен, В.Г. Белинский, А.С. Хомяков, Н.Г. Чернышевский, Б. Чичерин, И. Ильин изучали «Науку логики» по немецкому оригиналу и считали его своим учителем в области методологии. Что же касается философской системы Гегеля в целом и особенно, её политико-правовой части, то она практически сразу вызвала отторжение даже у его приверженцев. Думается, что неприятие вызвано, помимо теоретической стороны дела, также противоречием между монархизмом Гегеля и ростом буржуазных антимонархических настроений в XIX веке.
Единственным устойчивым и плодотворным преемником философии Гегеля, творчески подошедшим к философии великого классика, стал марксизм, открыто провозгласивший свою преемственную связь с диалектической методологией, разработанной Гегелем. Диалектика в марксизме справедливо называлась «душой» идейного направления. Маркс и Энгельс не только защищали диалектику Гегеля от нападок и опошлений, но и использовали её как методологию в конкретных экономических, политических и философских исследованиях. В том числе они проводили и самостоятельные исследования логики и диалектики, например в «Диалектике природы» [3]. Энгельса. Правда, законченной работы по логике и диалектике они не сделали. Но, как последовательные продолжатели дела Гегеля, на основе его методологии, изложенной в «Науке логики», создали стройное научное мировоззрение. Они радикально углубили понимание не только философских категорий, но и понятий истории, экономики, политики и других наук. Во всех их работах виден глубокий диалектический подход к исследованию. А «Капитал» К.Маркса стал блестящим и единственным в своем роде приложением диалектики к познанию социальных, прежде всего – экономических, явлений. Поэтому марксисты ХХ века справедливо считали, что диалектика является душой марксизма. Маркс не закончил «Капитал», полностью он опубликовал лишь первый том произведения. Поэтому большой труд по доработке трех последующих томов «Капитала» лег на плечи Энгельса. Такой труд, конечно же, стал возможен только потому, что Энгельс стоял на том же, что и Маркс, уровне понимания «Науки логики» и самого «Капитала». Об этом же говорит и то обстоятельство, что Маркс также помогал Энгельсу в доработке произведений [4]. Поэтому, как правильно пишет В.И. Ленин, – «Нельзя понять марксизм и нельзя цельно изложить его, не считаясь со всеми (курсив – В.И. Ленина) сочинениями Энгельса» [5].
Других крупных преемников в философии у Гегеля не было, а мелкие ушли в тень марксизма. Поэтому В.И. Ленин и писал, что учение марксизма не стоит в стороне от столбовой дороги развития цивилизации, что оно вобрало в себя самые передовые идеи той эпохи: идеи немецкой классической философии, английской политэкономии, французского утопического социализма. Значительная часть работы по использованию и развитию передовых идей выполнена Фридрихом Энгельсом – одним из гениальных духовных преемников классиков, в том числе – диалектики Гегеля.
Тождество и различие творческих методов Гегеля и Энгельса
Творчество двух великих мыслителей отчасти совпадает по предмету и методу, а отчасти различается. Совпадение обусловлено тем, что, во-первых, предметом их исследований были общие законы развития природы, общества и мышления. И тот, и другой были учеными-энциклопедистами, людьми чрезвычайно широких и глубоких познаний во многих отраслях науки. Оба мыслителя пользовались одним методом познания, разрабатывали всеобщий метод исследования – диалектический, причем Энгельс строго следовал логическим законам, сформулированным Гегелем, как с объективной, так и с субъективной стороны. Во-вторых, оба жили в одну историческую эпоху – в эпоху окончательного крушения феодального устройства общества и государства. В-третьих, их молодость и начало научной и практической деятельности приходится на время буржуазных революций. В- четвертых, они подходили к явлениям окружающего мира как к постоянно развивающимся, находящимся в универсальном взаимодействии. В-пятых, для них не было стоящих вне критического рассмотрения тем, всё исследовалось ими самостоятельно.
Но между ними есть и различия. 1) Гегель вошел в общественную жизнь во время Великой французской революции 1789 года, которую горячо приветствовал вместе со своими друзьями – Гёльдерлином и Шеллингом – и сохранил симпатию к ней до смерти. Он в период, когда его родину, Германию, оккупировала французская армия во главе с Наполеоном, увидел прогрессивный характер деятельности Наполеона. Гегель встретился с Наполеоном на улице и потом дал ему высочайшую в его понятиях оценку: «Это был мировой дух на коне». Так что у политики «поражения в войне своего национального правительства» были замечательные предшественники, которые понимали противоречивость исторического развития. Энгельс начал свою практическую и научную деятельность также в период революции – буржуазной революции 1848 года. Но это уже была не только буржуазная революция в одной стране – в Германии, а революция общеевропейская, которая прокатилась освежающей грозой по старейшим феодальным монархиям Европы. Это был период, когда развившаяся после революции Германия дважды развязывала войну против Франции и оккупировала её, как раньше Франция овладевала Германией. Энгельс наблюдал не только расширение революции, но и её углубление за счет включения новой экономической и политической силы – организованного в профсоюзы, и даже в партии, рабочего класса. А в 1871 году он стал свидетелем первого крупного самостоятельного политического выступления пролетариата в форме Парижской коммуны. Поэтому его подход к изучению наук более радикальный и практически направленный. 2) Энгельс работал в ситуации, когда на его глазах происходил значительный рывок в развитии науки. В зрелые годы он связал этот переворот в науке с тремя великими открытиями в естествознании: с открытием органической клетки (Шванном и Шлейденом), способа происхождения видов животных посредством наследственности и приспособления (Чарлзом Дарвиным), и закона превращения энергии (Р.Майером и Д.Джоулем). Более глубокое естественнонаучное познание мира давало основание для более глубоких и более истинных обобщений, укрепляло его материалистическое убеждение. 3) Творчество Энгельса опиралось на достаточно сильно проявившиеся к 1830 – 1840 годам плоды промышленной революции, проходившей сначала в Англии и Франции, а затем развернувшейся в Германии и во всем мире. Эта революция привела к невиданному ранее росту производительных сил общества за счет бурного роста орудий труда и, соответственно, производительности труда, к бурному росту рабочего класса как момента этих производительных сил, к энергичному развитию грамотности и квалификации рабочих, к их большей организованности и к современным формам рабочего движения, в том числе – профсоюзов. Все это убеждало его в первичности и в громадном значении практики в познании мира. Гегель уже понимал роль практики в процессе познания, но у него сама практика носит характер практики познания, практики духовной деятельности. И только марксизм показал действительную роль практики в жизни и познании человека и общества. 4) Наконец, Энгельс вступил в жизнь в ситуации, когда было уже готово здание философской системы Гегеля с её гениальным основанием – «Наукой логики». Так что начавший смолоду изучать диалектику у гениального предшественника, Энгельс сразу получил более глубокую методологическую подготовку. Именно эта подготовка позволила Энгельсу уже в молодые годы сделать ряд важнейших наблюдений и обобщить их в прообразе «коммунистического манифеста» – в работе «Принципы коммунизма». В этом отношении, Энгельс в более раннем возрасте, чем Гегель, добился социально и научно значимых результатов. Ему было всего 28 лет, когда он вместе с Марксом опубликовал «Манифест коммунистической партии».
Уяснение Ф.Энгельсом диалектического метода познания
Исторические и интеллектуальные условия деятельности Энгельса позволили ему уже в юности непосредственно, на практике наблюдать формальное отрицание философии Гегеля: он слушал лекции Шеллинга, друга юности Гегеля. В них философский предшественник Гегеля пытался ниспровергнуть Гегеля с вершины философской мудрости с помощью апелляций к религии. Острота ситуации состояла в том, что Шеллинг, будучи моложе Гегеля на пять лет, раньше создал довольно глубокую философскую систему, отрицавшую более раннего последователя выдающегося немецкого философа И. Канта – И. Фихте. А потом, после смерти Гегеля, обрушился на него с несправедливой критикой. На этих лекциях Шеллинг попытался со своей устаревшей позиции опровергнуть философскую систему Гегеля, в том числе и с помощью теологических аргументов. Поэтому Энгельс мог убедиться, с одной стороны, насколько логичной и органичной была система Гегеля, снимавшая системы И.Канта, И. Фихте и И.Шеллинга. С другой стороны, он, не смотря на довольно молодой возраст, смог понять, насколько фальшивой была попытка ниспровержения системы Гегеля с позиций менее развитого мышления. Поэтому написал весьма остроумную статью с критикой Шеллинга, «философа во Христе». Это, вероятно, стимулировало Энгельса к более глубокому изучению методологии, и он стал специально подробно изучать философскую систему Гегеля и в том числе «Науку логики». Вскоре он стал свидетелем еще одного отрицания Гегеля: на авансцену публичной философии выдвинулся молодой Людвиг Фейербах. Фейербах верно увидел главную слабость гегелевской системы, да и всей немецкой классической философии, – опору на идеализм, на религиозную традицию, неизбежно ограничивающую человеческое познание. И Фейербах остроумно доказал, что не бог создал человека и вдохнул в него разум, а человек создал богов по своему образу и подобию. Поэтому Энгельс с Марксом увлеклись смелым для того времени подходом. Однако уже вскоре они осознали недостаток и слабость фейербаховской позиции. Она состояла в утрате диалектического метода, в возрождении метафизического подхода к предмету исследования, в неспособности видеть источник движения и тенденции развития.
Поэтому Энгельс имел большой опыт наблюдений отрицания гегелевской философии, а также её устойчивости по отношению к ним. Это ещё более укрепляло его доверие к диалектике и убежденность в её истинном характере. Тем не менее, его собственные исследования общества и общественных отношений в Англии того времени, привели Энгельса к осознанию противоречия между истинным и прогрессивным методом (диалектикой) и ограниченной системой философии Гегеля в целом, его реакционной социальной философией. В поисках разрешения этого противоречия Энгельс вместе с Марксом пришел к отрицанию мировоззренческой основы философии Гегеля, которой был религиозный идеализм и некая «абсолютная идея». Они пришли к отделению того ценного и всемирного, что имелось в системе Гегеля, от того ограниченно-немецкого и периферийного, чем она была переполнена: диалектики, изложенной в «Науке логики», от её натянутых приложений к отдельным наукам. При этом не отрицалось, что во всех науках он смог наметить руководящие линии исследований. Они прекрасно понимали, что другой, более развитой философии и, особенно, другой диалектики просто нет. Поэтому они сохранили к нему позитивное отношение и до конца жизни учились у него. Одно время была у Маркса попытка дать более концентрированное изложение «Науки логики». Но позднее он от неё отказался, осознав необходимость подробного рассмотрения переходов от одного понятия к другому. На примере своей работы над прообразом «Капитала» он, видимо, понял, что сложные законченные вещи органично сократить невозможно, а сокращать механически – вредно [6]. Большую роль в освоении диалектики Энгельсом сыграл процесс подготовки и издания работы К.Маркса «К критике политической экономии» в 1858 году. Энгельс написал «Введение» к этой работе, где, помимо чисто экономической стороны дела, разъясняет читателям новизну метода Маркса. Он пишет: «Маркс был и остается единственным человеком, который мог взять на себя труд высвободить из гегелевской логики то ядро, которое заключает в себе действительные открытия Гегеля в этой области, и восстановить диалектический метод, освобожденный от его идеалистических оболочек, в том простом виде, в котором он и становится единственно правильной формой развития мыслей. Выработку метода, который лежит в основе марксовой критики политической экономии, мы считаем результатом, который по своему значению едва ли уступает материалистическому основному воззрению» [7]. Несмотря на столь высокую оценку Энгельсом, тем не менее следует сделать вывод, что этот метод не заменил «Науки логики». А из марксова описания своего метода в этой работе следует, что он разработал не всеобщий диалектический метод, а метод конкретной науки, точнее – адаптировал всеобщий метод к материалу конкретной науки, дал образец того, как нужно использовать диалектический метод. К. Маркс заменил не сам всеобщий метод Гегеля, а его идеалистическое основание, заменил идеалистическое понимание места и роли метода в мировоззрении на понимание диалектического метода материалистически, в составе материалистического мировоззрения. Тем самым он дал методу вполне научную основу. Или, как говорил В.И.Ленин, прочитал и истолковал гегелевский метод материалистически. Само же содержание и логическое движение категорий диалектики осталось тем же самым, что и у Гегеля. Ставь её на ноги или пусть она стоит на голове, все равно содержание в ней останется тем же самым, что изложено в «Науке логики» Гегеля. Они уже видят, что всеобщие категории сняты во всех понятиях частных наук. Но пока не замечают, что они только сняты. А этого для всеобщего метода мало. Он должен быть представлен и в самостоятельном, чистом виде. В других науках категории диалектики незримо присутствуют как общее условие понимания объектов исследования.
Даже постановка вопроса о сокращенном изложении «Науки логики» имеет мало смысла и уже была реализована самим Гегелем в так называемой «Малой логике» – кратком конспекте «Науки логики« для студентов. Так что сокращать в ней что-либо в чисто научном отношении бессмысленно. А был у Гегеля и еще более краткий конспект для гимназистов. По-видимому, Энгельс осознал главное: дело не в уяснении смысла, не в общем представлении о порядке следования категорий, не в запоминании определений, не во взаимных простых отношениях категорий, а в самих логических переходах от одной категории к другой, во взаимной рефлексии категорий сущности, в уяснении опосредствования категорий. Дело в самой системе опосредствования одних категорий другими категориями и целым, в котором они рассматриваются. Ведь для непосредственного интеллектуального созерцания, здесь и теперь, они уже подготовлены предыдущим развитием философии. Опосредствованы трудной историей философии. Например, категория «бытие» нам известна со времен Парменида и Аристотеля. Но непосредственную связь бытия и ничто, непосредственный их переход друг в друга разъяснил нам только в XIX веке Гегель, т.е. спустя более двух тысяч лет. Осознав это, Энгельс еще раз убедился в духовной высоте и истинности диалектики Гегеля. И с этого времени стал активным пропагандистом, проводником диалектики в науку и защитником Гегеля от нападок.
Поэтому можно сделать вывод, что Маркс и Энгельс в «Капитале» и «Диалектике природы», в других своих произведениях, только последовательно применяют диалектический метод исследования и изложения к конкретным отраслям знаний о природе и общества. Этот вывод сделал еще в начале ХХ века В.И. Ленин, который писал: «Гегелевскую диалектику, как самое всестороннее, богатое содержанием и глубокое учение о развитии, Маркс и Энгельс считали величайшим приобретением немецкой классической философии. Всякую иную формулировку принципа развития, эволюции, они считали односторонней, бедной содержанием…» [8].
Развитие Ф. Энгельсом диалектического метода познания
Главным в развитии диалектики марксизмом явилось то, что они соединили диалектику с материализмом и, тем самым, создали новое целостное диалектико-материалистическое мировоззрение. Это мировоззрение позволило правильно определить место диалектики в системе научного знания, её роль в научном познании, её взаимодействие с практикой как источником, критерием и целью познания. Это новое понимание диалектики Гегеля они распространили и применили на все сферы своей деятельности: не только на научные исследования, но и на практику, в том числе на практику политической борьбы. Именно в этом и заключалось развитие диалектики Гегеля.
Думается, что не случайно именно Энгельс уделял особое внимание разработке диалектики и готовил фундаментальный труд по этой теме. На это его толкало то обстоятельство, что ему пришлось больше заниматься современным состоянием естествознания и обществознания. Он взялся за это потому, что в науке господствовали идеализм и метафизический метод познания. Что философия природы и общества оказались значительно слабее и консервативнее его метода, Что метод и система в философии Гегеля вошли в глубокое противоречие.
Свои исследования Энгельс вел в двух направлениях: в направлении диалектического исследования природы и в направлении исследования общества. Первое осталось незаконченным: слишком велика была задача. Тем не менее, из результатов этих исследований последователям Энгельса удалось развить стройную систему диалектических взглядов на природу – диалектический материализм, основу которого Энгельс изложил в подготовительных материалах, озаглавленных «Диалектика природы». Второе направление было больше развито, поскольку именно оно составляло непосредственный интерес всей работы и борьбы основоположников марксизма. Именно поэтому оно оказалось более разработанным и получило название исторический материализм. Образец применения диалектики и материализма к проблемам общества Энгельс дал в выдающемся произведении «Анти-Дюринг».
Но Энгельс разрабатывал и собственно проблемы диалектики. Наиболее известна формулировка им так называемых трех законов диалектики. Сама цифра три сыграла здесь роль тормоза для изучающих марксизм. За цифрой три всегда чувствуется некая завершенность явления. Так что новички воспринимают дело так, что существуют только три закона диалектики: закон единства и борьбы противоположностей, закон перехода количественных изменений в качественные изменения и закон отрицания отрицания. Сам Энгельс не формулировал единственности этих законов, да и законами назвал их два-три раза. Дело в том, что здесь термин закон употребляет не в строгом значении, а в общем смысле слова. И в этом смысле каждая диалектическая категория представляет собой некоторого рода закон – постоянно, периодически воспроизводящуюся в явлении сущность, устойчивое в существовании. Например: поскольку бытие есть лишь как преходящее, можно сформулировать «закон прехождения». Это верно как положение. Известное, кстати, с седой древности: все преходяще, все течет. Но это все-таки не закон в том смысле, в котором это понятие используется в науке. Поскольку сущность является, можно сформулировать «закон» явления сущности. Но это также не закон, а правильное положение о сущности: да, она является, проявляет себя в явлении. Поэтому изучать нужно не только эти три закона, а все категории диалектики и, особенно, переходы между ними, их взаимодействия. Ведь поскольку категории диалектики имеют форму всеобщности, а сама форма всеобщности в природе и есть закон, постольку каждая категория есть, в каком-то смысле, закон.
Подобная ситуация сложилась с выделением «основных черт» диалектики в известном параграфе «О диалектическом и историческом материализме» в знаменитом «Кратком курсе истории ВКПб». Таких «черт» было выделено четыре [9]. Эта характеристика также стала источником догматизации марксизма – вместо цельной диалектической логики стали изучать эти основные черты. Оправданием такому подходу может быть лишь историческая ситуация, в которой неграмотные миллионные массы остро нуждались в знаниях. Меньше оправданий сотрудникам Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, допустивших грубости при переводе отдельных диалектических понятий из произведений классиков. Например, Энгельс в «Анти-Дюринге» пишет: «…alle die Gegenstande, um die es sich handelt, – sind, еxistiren». Можно было бы просто перевести в духе естественного языка, как это делают словари – «быть, существовать». Это было бы точнее, чем «суть» [10] – более конкретная и менее самостоятельная категория, чаще используемая в словосочетаниях «суть дела», «суть бытия». В немецком для неё есть специальный термин «die Sache» – суть. «Die Sache selbst» – сама суть дела, пишет Гегель [11]. Русское «суть» богаче немецкого и означает как соответствующий глагол, так и существительное. А здесь у Энгельса идет речь о самом простом – существовать в смысле быть (ist, ex-ist-iren) [12].
Развитие Энгельсом диалектики состояло также в том, что он указал на её ограниченность и указал перспективу её развития. В «Диалектике природы» он пишет: «Гегелевская диалектика так относится к рациональной диалектике, как теория теплорода к механической теории теплоты…» [13]. Перспективу развития диалектики он видел в создании целостной материалистической теории развития, основы которой они с Марксом заложили в своих главных произведениях. Энгельс указывает на связь объективного движения, развития, с отражением развития в головах субъектов познания. И некоторые категории он разъясняет более просто, чем это делает Гегель. Впрочем в этих материях сведение к простоте может подвести, как она уже подводила многих ранее. Энгельс весьма глубоко исследует категории сущности – тождество и различие, случайность и необходимость, противоречие т.д. Интересно высказывается Энгельс о категории взаимодействия. Он пишет: « Взаимодействие – вот первое что выступает перед нами, когда мы рассматриваем движущуюся материю в целом с точки зрения теперешнего естествознания… взаимодействие является истинной causa finalis вещей. Мы не можем пойти дальше познания этого взаимодействия именно потому, что позади его нечего больше познавать» [14]. Как известно, категорией взаимодействия заканчивается учение о сущности, а вместе с ней и объективной логики, в «Науке логики». За «взаимодействием», как его основа, следует «понятие», учение о понятии. Энгельс же говорит, по сути дела, что здесь познание пришло к понятию «материя». Материя, таким образом есть у него основание взаимодействия, а изучение взаимодействия форм движения материи дает нам «самоё материю» [15]. Поэтому дальше идти некуда…
Дальше встает тот же вопрос: как взаимодействуют материя и мышление, её познающее…
Энгельс, собственно, поставил здесь вопрос теории познания, поставил вопрос об отношении объективной диалектики к теории познания, объясняющей взаимоотношения материи и познания. Проблема весьма сложная и требует дальнейших исследований…
Наконец, Энгельс более просто излагает некоторые стороны так называемой субъективной диалектики. Это он делает в отрывке «О классификации суждений». Здесь он снимает некоторые мистификации гегелевской концепции суждений и набрасывает свою простую линию развития и углубления суждений. Но, опять-таки. Эта линия не заменяет и, тем более, не отменяет необходимости изучения цельной концепции понятия и суждения в «Науке логики» Гегеля.
Таким образом, Ф. Энгельс не только стоял на уровне гегелевской «Науки логики», но и сделал шаги по её демистификации и рационализации. По видимости, он выступает отрицателем и ниспровергателем Гегеля, а по сути – его продолжателем и преемником. Других серьезных преемников, кроме К.Маркса и Ф.Энгельса, у Гегеля просто не было. А сам Энгельс, собственно говоря, следовал закономерности, сформулированной Гегелем по отношению истории философии еще в первой крупной работе: «Если опровержение основательно, то оно из него самого (принципа предшествовавшей философии – А.К.) заимствовано и развито, а не выдвинуто извне на основании противоположных уверений и выдумок. Следовательно, такое опровержение было бы, собственно говоря, его, принципа, развитием и тем самым восполнением его недостаточности…» [16].
Поэтому их юбилеи мы правомерно отмечаем в этом году вместе, как выдающихся немецких философов XIX века.
1. Энгельс Ф. «Анти-Дюринг» //Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч.: Т.20. С. 25.
2. Там же.
3. Там же. С.536-547.
4. См. Там же. Раздел: Из «Критической истории». С.237-266.
5. Ленин В.И. «Карл Маркс»//Ленин В.И. Полн. Собр. Соч. Т.26. С.93.
6. Подробнее об этом см.: Казеннов А.С. О системах диалектики/Профессиональное образование: социально-культурные аспекты: материалы международной научной конференции.Санкт-Петербург 20 – 21 апреля 2010 года. – СПб., 2010.
7. Энгельс Ф . К.Маркс «К критике политической экономии»//К.Маркс. К критике политической экономики. – М.: Госполитиздат,1949. С.235.
8. Ленин В.И. Там же. С.53.
9. История Всесоюзной коммунистической партии большевиков. Краткий курс. М., 1938.
10. Энгельс Ф. Анти-Дюринг». – Там же. С.42.
11. Hegel G.W.F. Phanomenologie des Geistes. – Akademie – Verlag – Berlin: 1971, S. 285.
12. См. подробнее: Казеннов А.С. Бытие: категория и слово/ Вестник Ленинградского государственного университета имени А.С.Пушкина. Научный журнал №2. Т.2: Философия. Санкт-Петербург 2010.
13. Энгельс Ф. Диалектика природы. – Там же. С.372.
14. Там же. С.546.
15. Там же.
16. Гегель Г.В Ф. Феноменология духа. – С-Петербург: «Наука»,1999, С. 12.
